Спасательную капсулу трясло и болтало из стороны в сторону, в ушах стоял пронзительный гул, в маленьком иллюминаторе прямо над головой Яна бушевали языки пламени, а перед глазами скакала шкала защиты, приближаясь к красной отметке. Сообщая о том, что внешняя защита испаряются слой за слоем, и скоро огненное месиво проложит себе путь внутрь.
Они вошли слишком резко в верхние слои атмосферы и тормозные дюзы, поврежденные при взрыве выдали только несколько секунд от положенных при таком приземлении и теперь капсула выгорала слишком быстро, а Ян сидел зажатый страховочными ремнями и считал про себя помножая в уме скорость на счёт. Не способный точно определить какая у них высота так как высотомер приказал долго жить. Перед глазами всё дёргалось, и уже пару раз он прикусил себе язык, чувствуя на губах солоноватый вкус крови. Про себя он надеялся на ещё полминуты времени, и каждый раз останавливая взгляд на шкале защиты корпуса, надежды его всё улетучивались и улетучивались, как и защита на спасательной капсуле.
Под собой он нащупал рычаг ручного управления парашютом и сжал его со всей силы, продолжая считать про себя, и смотря на бушующее пламя снаружи, осталось пять секунд, когда уже будет можно его раскрыть. Автоматика полетела к чертям и когда они вошли в атмосферу, Ян начал отчёт в обратную сторону от ста и когда счёт достиг половины, а абляционная защита практически пропала, его нервы не выдержали и он дёрнул за рычаг. Скрежет на внешнем корпусе оповестил его о том, что парашют вышел. В тоже мгновение капсулу дёрнуло и Яна вдавило в кресло так, что потемнело в глазах. На секунду, буквально на секунду болтанка прекратилась, и пламя окружавшее капсулу всё время спуска пропало, унеся остатки защиты, куда-то в вышину. Стропы натянулись под весом и в следующий миг лопнули, не выдержав нагрузки скорости спуска. Ян видел в иллюминатор, как что-то пронеслось в дали, что-то похожее на белые облака. Капсулу качнуло и падение продолжилось. Счет, который Ян начал ранее уже не имел смысла, оставалась только одна надежда, и Ян в душе молил, что бы автоматика не подвела. Посмотрев на право, он потянулся к соседнему креслу и браня всё на свете откинул защитный клапан катапульты вжав красную кнопку.
В следующий миг, безвольное тело напротив него унеслось, куда-то верх, оставив тесное помещение капсулы в белом дыме. В следующую секунду Ян уже нажимал кнопку рядом со своим креслом, и внутренне готовился к рывку, и всё же от неожиданности дыхание спёрло, когда тесное помещение сменилось пустотой вокруг, а внутренности сжались где-то в низу брюшной полости, что-то тёплое потекло по ногам, в скафандре повеяло отвратным запахом. Он слышал только своё дыхание и стон, в глазах рябило от перемены неба и земли, когда его несколько раз перевернуло, до того момента как раскрылся парашют. Широкие края возникли над ним, раскинувшись в разные стороны, Яна дернуло, раз другой и всё успокоилось.
Он мерно покачивался на стропах, мотая головой из стороны в сторону, успокоившись лишь, когда увидел то, что искал, удаляющуюся капсулу на самом краю видимости. Она кувыркалась ясно различимая на красной поверхности, пока совсем не пропала из виду, скрывшись в скалах. Чуть выше виднелся ещё один такой же парашют и безвольное тело Антона как кукольное, расслабленное, оно качалось под порывами ветра, который сносил их обоих. И как бы Ян не старался он не мог справиться с ним, всё дальше и дальше удаляясь от заветной спасательной капсулы.
Земля встретила Яна небольшими булыжниками под ногами, и прежде чем он успел отстегнуть стропы, его протащило несколько метров. Даже скафандр не смог защитить его от боли падения и ударов, пока он кувыркаясь и крича бороздил почву Марса, в первую очередь закрывая руками стекло на обзорном шлеме. Когда кувыркания прекратились он ещё несколько секунд лежал шлемом в красную землю, тяжело дышал и остановившимся взглядом рассматривал мелкие камешки и сухую пыль что оседала после того как была потревожена им.
С трудом поднявшись в полный рост, кряхтя от ушибов Ян проверил все системы скафандра и настроение его чуть улучшилось, за эти несколько часов бешенной гонки, от начала катастрофы. Теперь стоило подумать об Антоне. Включив навигатор он выбрал направление по сигналу его радиомаяка, где-то впереди в двухстах метрах, и чуть выше его теперешнего положения.
Идти было легко и даже приятно, во всём теле ощущалась лёгкость, что скрашивало неприятные чувства от ушибов. Вокруг простиралась равнина и только справа виднелась небольшая гряда, что двигалась в сторону от движения Яна. Обернувшись один раз Ян увидел, как небольшой ветерок треплет на земле ткань парашюта, местами уже засыпанного. Внутри скафандра Ян слышал только писк автоматов, тихий шелест вентиляторов да собственное дыхание. Периодически он ругался сквозь зубы или говорил свои мысли вслух, что придавало бодрости духа так как он всем нутром чувствовал враждебную среду, отделяемую только тонким слоем скафандра. По дороге до места он видел несколько ветряных завихрений что возникали недалеко и пролетев пару метров опадали, что бы появится вновь уже в другом месте.
Взобравшись на небольшой холмик Ян обозревал окрестности как какой-то первопроходец, стоя прямо и смело глядя куда то в даль, отрешенно думая о своём, лишь краем сознания отмечая красоту пейзажа.
Солнце, только только покинуло зенит и теперь медленно опускалось к горизонту от чего тени на земле постепенно удлиняясь темнели придавая окрестностям свой неповторимый вид, красные цвета всё более преобладали переходя в чёрные там куда не проникали лучи света над головой.
Сверившись с компасом Ян продолжил свой путь, слушая писк маяка Антона в шлеме и стараясь не обращать внимание на влажное хлюпанье в ботинках. "Наверное перебило шланг мочесборника при падении" подумал Ян.
Через несколько минут он увидел то что искал. Скафандр Антона уже успело частично засыпать от постоянного ветра, парашютные стропы дёргались из стороны в сторону как живые. Белоснежная ткань парашюта в десяти метрах то опадала то опускалась, стараясь как будто улететь, оторваться от якоря в виде тела человека. Сам Антон не шевелился, лежал на спине раскинув руки в стороны, одна нога была неестественно вывернута. Подойдя ближе Ян наклонился над ним бегло осматривая скафандр, и щупая панель на груди. Надавив в нужном месте открылось углубление и Ян подсоединил свой скафандр к скафандру Антона, считывая показатели, в основном сияющие красным цветом, сообщающие о множестве повреждений, но как не странно Антон был жив. Побит изрядно. Ещё на корабле когда они спасались от огненного смерча взрыва, его бросило на балку рядом с капсулой, и теперь при приземлении добавилось несколько неприятных повреждений. Ян был даже рад что его друг беспамятства, не представляя, как бы он себя вёл будь в сознании при таких повреждениях.
Пока оставив Антона на прежнем месте Ян устроился на ближайшем валуне устало вытянув ноги, настраивая передатчик. В эфире был только шум помех да статика, судя по всему мощности не хватало, и капсула улетела дальше чем он рассчитывал. Зная только примерное направления падения он мог следовать в слепую в ту сторону, но дальше дело бы застопорилось. Обследовать точку падения без точных координат было сущим безумием, не говоря про то что у него просто не хватит запасов воздуха.
Внезапная идея пришла как нельзя кстати, поднявшись и подойдя к Антону, Ян не сложными манипуляциями отсоединил от его скафандра всю имеющуюся аппаратуру не отвечающую за жизнеобеспечение, с некоторыми приборами пришлось повозиться, и практически выдрать их с начинкой. Так же он позаимствовал у Антона набор инструментов из подсумка. Снеся всё что удалось собрать в сторону парашюта он высыпал содержимое на белую ткань, пристроившись рядом. Идея была проста, скафандры были одинаковы, и дальность пеленгатора была на обоих также идентична, что в прочем не мешало Яну как инженеру усилить свой прибор за счёт деталей из скафандра Антона. Что он и проделал потратив на всё чуть больше часа, моля в душе что бы помогло.
Теперь его скафандр был похож на что-то странное, из груди высовывались провода, и шли к наспех собранной установке под ногами, сам же Ян манипулировал панелью на руке, задавая последние настройки. Теперь у него был выбор, либо включить пеленгатор на полную мощность, тратя драгоценную энергию, и не добиться результата, либо идти в направлении куда улетела капсула и искать на месте, с уже большими шансами при приближении к границе сигнала от капсулы. И всё же было одно но, что если он потеряет направление, отклонится от курса, что тогда, какие шансы у него будут в этом случае, практически никаких. Если он сразу узнает направление, то сможет ориентироваться по компасу, точно зная куда надо следовать, но что если дав мощность на пеленгатор сигнал так и не будет пойман, он потеряет энергию. Выбор как дамоклов меч навис над головой Яна, и несколько долгих секунд, когда его палец завис над кнопкой в душе бушевали терзания и неуверенность. Но в конце концов, в любом случае, подумал Ян, что так, что этак. Выбор был равен, осталось только его сделать, один из двух, шансы если посудить не плохие, но страх ошибиться делал своё дело, назойливо останавливая от действий. В душе Ян понимал, что теряет драгоценные минуты, воздух кончается, а ещё придётся долгое время идти до капсулы. Взяв себя в руки он закрыл глаза и нажал кнопку активации. Когда включился пеленгатор на посную мощность от души отлегло, на самом караю границы он уловил слабый сигнал от капсулы. И компьютер скафандра услужливо выдал точные координаты, после чего пискнул сообщив что энергия батареи на исходе. Ян поспешно отключил уже не нужную рацию, надеясь, что добравшись до места, у него ещё хватит немного мощности на последний уточняющий сигнал. Что бы не кружить на одном месте.
Настроение чуть поднялось, когда он вернулся к Антону, и почувствовал на себе его взгляд. Тот пришел в сознание и чуть шевелился, Ян видел, как морщится его лицо от каждого движения. Губы Антона за стеклом скафандра складывались в слова, и он безуспешно жал на акселератор переговорного устройства, что было бессмысленно из-за отсутствия такового на его скафандре. Ян подойдя ближе наклонился над ним и прикоснувшись стеклом своего шлема к его, услышал слабый, полный боли голос, который звучал очень глухо как будто из далека.
- Ты меня слышишь, у меня скафандр выдаёт сигналы поломок, хорошо что жизнеобеспечение пока работает. Что тут случилось?
- Ты совсем ничего не помнишь?
Антон несколько секунд молчал, морща лоб, но потом отрицательно помотал головой.
- Я в последний момент затащил тебя в капсулу, ты был без сознания. Когда от стыковывались, получили повреждения от взрыва, успели в самый последний момент...
Ян замолчал дав время Антону осмыслить услышанное, и продолжил только после того как тот закивал головой.
- Мы слишком резко вошли в атмосферу, парашют оторвался и пришлось катапультироваться.
- Где капсула?
Антон понял всё сразу, взгляд его скользнул по обрывкам проводов на груди и на скафандр Яна, в глазах его читалось много чувств, смешивалось тут и удивление, с пониманием, потом о себе дали знать боли, так как он откинул голову и застонал зажмурив глаза.
Ян ждал пока Антон не пришел в себя и только после этого продолжил
- Я поймал от неё сигнал, придётся немного пройтись. Я думаю, смогу смастерить из твоего парашюта волокуши. До ночи должны добраться по моим подсчётам.
Антон что-то шептал губами, считывая информацию со своего шлема.
- Сколько до капсулы километров?
- Двадцать три.
- Воздуха у меня осталось на пять часов, сколько у тебя?
- Хватит не беспокойся.
Ян отвел глаза, что не ускользнуло от Антона, но тот промолчал. У Яна воздуха оставалось намного меньше. Антон всё это время был без сознания, и сэкономил себе лишних два часа, но Ян решил не рассказывать ему о своих проблемах. Слишком шаткое у них было положение что бы вот так с маху отбрасывать всё и вся. Шанс был. На Земле думал Ян он бы не преодолел такое расстояние с раненым человеком, но здесь на Марсе, тяготение было намного меньше и дойти вовремя до капсулы до того как у него кончится воздух было реальным шансом.
Выпрямившись Ян стал отстёгивать Антона от строп, аккуратно переворачивая того, но всё равно, при каждом движении видел, как тот что-то говорит, но его не было слышно, только на лице было написано, как ему больно. Через несколько минут полностью освободив его от строп Ян стал раскладывать ткань парашюта рядом с Антоном, сложив его как смог. В конце концов у него получилось то чего он добивался и только после этого он повернулся к Антону. Тот не шевелился молча наблюдая за его действиями, потом протянул к нему руки, помогая себе перекатиться на волокуши. Антон дёргался когда устраиваясь на ткани его пронзали приступы боли, Ян работал молча не в силах помочь ему, а в душе нарастало беспокойство. Сколько они уже провозились, и как быстро утекает их время. Закрепив Антона, Ян в последний раз наклонился над ним соприкоснувшись стёклами шлемов.
- Я постараюсь идти быстро, так что терпи неудобства. Если будет совсем плохо, то тяни за стропы, чтобы привлечь моё внимание. Ты как вообще себя чувствуешь?
- Плохо, аптечка тоже приказала долго жить, но я справлюсь, не переживай. Надо выступать, удачи нам обоим.
На бледном лице Антона отразилась кислая улыбка, не способная скрыть муки боли. Судя по всему, он сильно приуменьшал своё состояние, но в нынешних условиях, они оба понимали, что большего чем есть сейчас, им не достичь. И надо решать проблемы по ходу их возникновения.
Отойдя к концу стропам, Ян схватил их и легонько попробовал потянуть, с облегчением поняв, что всё не так уж и плохо, всё ещё может получиться. Ноша была не столь тяжелой, а почва вокруг них в основном была рассыпчатая, что было удобно для такого рода передвижений. Вздохнув он сверился с компасом и пустился в путь, лишь через несколько минут обернувшись, чтобы увидеть за собой оставленный след. Не глубокую борозду, да лежащего на ткани Антона. Тот смотрел на Яна неотрывно, и было что-то во его взгляде, что заставило Яна быстро отвернуться, а в душе тикали часики, отчитывая пройдённый путь, использованный воздух, да уходящий день.
В этот же самый момент над головой развернулся настоящий фейерверк, росчерки огненных болидов следовали от начала горизонта за их спинами и сгорая исчезали в другой стороне. Многие из них истончались пропадая, другие попросту взрывались. Ян и Антон провожали их застывшими лицами. Это было всё что осталось от их корабля. "Козодой" был старым кораблём, и уже десяток лет служил на трассах солнечной системы, Ян ходил на нём последние три года в качестве инженера, Антон был помощником капитана и навигатором, вторым после главного. В экипаже помимо них было ещё несколько человек, но выжить удалось только им.
Ян прокручивал в уме то что произошло за эти несколько часов бешенной гонки. Буквально вчера по полудню они следовали курсом от луны до Марса, с припасами предназначенными для колонии, и собирались на обратном пути забрать несколько человек и приготовленный для земли груз. Несколько недель корабль разгонялся, позже следую установленным курсом со стабильной скорость. Экипаж всё это время находился в защитных коконах, их разбудили только когда корабль закончил торможение, выходя на орбиту красной планеты, они успели даже обменяться сообщением с поверхность, когда на корабле произошёл пожар в двигательном отсеке. Системы пожаротушения работали на полную, со своего места наблюдая за приборами Ян видел где произошло возгорание, и что послужило ему причиной. Технические тонкости он не запомнил, слишком большой потом информации был в тот момент на экране, и нужно было спасать корабль и себя. Первый сигнал о замыкании произошёл в трубе магнитных зажимов, когда в камеры маневровых сопл стала поступать плазма. Ян сразу отключил системы прервав работу двигателя, и маневрирование прекратилось, сообщил о происшествии и только принявшись за обработку данных почувствовал, как корабль тряхнуло. Его спасло только то что он был пристёгнут к креслу, дыхание выбило из груди и ремни безопасности натянулись больно обхватив грудь, когда по инерции весь корабль бросило от стороны взрыва. По отсекам зазвучал колокол тревоги, освещение мигало и только красные лампочки оповещения об опасности светились мерным спокойным светом, как будто издеваясь над окружающим. Не сразу придя в себя Ян несколько долгих секунд тупо смотрел на то что происходило на мостике, тело капитана плавало где-то по правую руку, его крутило по оси и вокруг шлейфом разносились маленькие капельки крови, судя по всему во время взрыва он ударился обо что-то и теперь его ноги подрагивали, не жилец каким-то задним пониманием прокомментировал про себя Ян. Антон со своего места что-то кричал в интерком, и с бешеной скоростью стучал по доске перед собой, водя данные, стараясь спасти то что ещё можно.
Шум вокруг зазвучал как-то сразу, внезапно, практически оглушив. Крики по интеркому, сигналы повреждений, вой колокола, да мат Антона, всё слилось в один гул. Ян по привычке проверил показания приборов и недолго думая расстегнул ремни, отдавшись на волю невесомости, цепляясь за ручки и стараясь обойти по дуге тело капитана направился в сторону шкафчика со снаряжением. Антон обратил на него внимание и что-то кричал ему в след, требуя вернуться на пост, и заняться своими прямыми обязанностями. Ян его не слушал, уже натягивая скафандр. Думая про себя успеет или нет.
- Да что с тобой происходит, вернись на место и делай свою работу!
Антон подплыл к Яну совершенно неожиданно, развернув к себе лицом. Весь красный растрёпанный, он тяжело и часто дышал. Каких трудов ему стоило оторваться от управления кораблём, оставить пост без внимания, а вокруг продолжали мигать мониторы шумел сигнал тревоги.
- Да что с тобой, я не справлюсь один мне нужна помощь!
- Корабль погибнет через минуту, по всем показателям мы ничего не сможем сделать!
Ян проговорил это скороговоркой и оттолкнувшись от Антона полетел в направлении люка в спасательную капсулу.
- Если не покинем корабль сейчас же то все погибнем.
- Аааааа!
Крик Антона был полон боли, разочарования и вообще изобиловал самыми разными чувствами. Резко развернувшись он подплыл к капитанскому креслу и нажал кнопку общей эвакуации, и в тот же миг извернувшись поплыл обратно. Всё действие заняло не больше нескольких секунд. Корабль тряхнуло и где-то вдалеке им послышалось, как рвутся переборки, слабо совсем неощутимо колыхнуло воздухом, после чего тяга стала как ураганом затягивать всё в открытый шлюз. Ян удерживаясь из последних сил одной рукой цеплялся за скобу рядом со спасательной капсулой, второй пытаясь накинуть на голову шлем, ругаясь на чём свет стоит. Антон рядом со шкафчиком облачался в скафандр протиснувшись внутрь от чего волна ветра бушевавшего на мостике его особо не трогала. В ушах стоял гул от работы насосов, что старались во всю компенсировать потерю воздуха, но надолго их не хватит, да и люк что должен был захлопнуться при первых проблемах с корпусом лишь слабо двигался. Краешком сознания Ян подумал, что повреждена гидравлика. Шлем как дурной всё не хотел налезать на голову. Антон уже облачённый, цепляясь за всё что попадалось под руку, был около люда в капсулу, когда очередной взрыв прогремел где-то недалеко и время потянулось как патока. В эти секунды когда взрыв сотряс "Козодоя" произошло несколько вещей. От толчка Ян смог наконец натянуть на себя шлем и обернувшись взвыл в голос, так как по трубе в их сторону красивыми обводами по потолку, стенам и полу двигались языки пламене, распадаясь и танцуя в невесомости как живые протягивая в их сторону свои горячие руки. Огонь не добрался до мостика только из-за давления что поддерживалось за счёт чудом всё ещё работающих насосов, но всё равно тот настырно продвигался вперёд и скоро уже сможет добраться до них. Антон летевший в этот момент к люку капсулы из-за толчка взрыва не рассчитал и крутанувшись приложился головой об переборку зависнув без сознания. Ян не долго думая оттолкнувшись пролетел до люка и с ходу протиснулся в него, готовый закрыть его и стартовать, но как раз в этот момент рядом безвольно пролетело тело Антона буквально на расстоянии вытянутой руки и Ян всё же обрёл на несколько секунд толику разума, который был где-то далеко подавленный страхом. Протянув руку он ухватил навигатора за ногу и рывком забросил в капсулу, захлопнул люк и не раздумывая вдавил кнопку от стыковки, продавив защитное стекло кулаком. Тряхнуло. Дальше Ян на автомате пристегнулся сам и пристегнул рядом Антона, третье кресло было пустым. В иллюминаторе люка было видно, как корабль постепенно уходит куда то в сторону, и верх. Антон видел на обшивке следы разгерметизации из некоторых дыр в космос вырывался воздух, или огонь. Ему даже показалось что где-то в районе главной антенны плавает чьё-то тело. Потом всё пространство залила яркая вспышка, сюрреалистичная и страшная нестерпимая и такая тихая в вакууме космоса, и буквально через секунду капсулу ударила взрывная волна. Всё вокруг закрутилось в бешеном танце, и Ян с трудом сдерживая рвоту пытался выровнять полёт, не веря, что всё ещё жив, радуясь этому как некогда в жизни. Оставалось каких-то несколько секунд, несколько секунд до взрыва и он успел.
Стропы в руках Яна натянулись и он понял, что это продолжалось уже некоторое время, но уйдя в мысли он не сразу обратил внимание на то, что Антон пытается привлечь его внимание. Остановившись он подошел к Антону и наклонился над ним.
- Ян, мне плохо, очень плохо, я не выдержу, нужно что-то сделать, что бы я отключился иначе у меня будет шок и тогда всё. Сделай это Ян. Азот, перекрой подачу кислорода и дай мне надышаться азотом, только контролируй клапан иначе я умру. Я потеряю сознание и ты нормализуешь давление в скафандре.
Антон закашлял и Ян увидел на его губах кровавую пену.
- Это даст мне некоторое время, сэкономит воздух, и я не буду испытывать такую боль. Прошу тебя Ян ты же сделаешь это?
В голосе Антона явственно чувствовалось каково ему, надтреснутый, местами он глотал слова сдерживая стоны, часто и с хрипами дышал.
Всё то время пока Ян тащил его на себе и вспоминал последние минуты перед приземлением, его не оставляло ощущение, что где-то во всём этом плане просчёт. Ну не хватит у них не воздуха не сил добраться до капсулы, и всё равно, он как заведённый продолжал отмерять ногами километр за километром. Отгоняя от себя эти назойливые мысли. Там на корабле, он сделал то что считал нужным, спасая свою жизнь, было в этом порыве больше эгоизма чем заботы о других, но тогда он даже не понимал, что делает, тело само стало действовать без его участия, как только он посмотрел на экран и понял, что корабль — вот вот погибнет.
"Нет, ты только обманываешь себя такими мыслями, ты же прекрасно всё понимал в тот момент". Назойливая мысль казалось всплыла откуда то из глубины сознания, повертелась раздражая своими доводами и опять ушла на глубину оставив после себя противный привкус во рту, да мельтешение других картинок перед глазами.
Два трупа рядом и до капсулы остаётся каких-то несколько метров, или один, но живой стоит рядом с капсулой. Ян тряхнул головой отгоняя от себя наваждение. Все эти картинки пронеслись перед его глазами за секунду, что показалась вечностью, и только сейчас он понял, что Антон продолжает говорить с ним, просить...
- Да я сделаю это.
Антон благодарно откинул голову улыбнувшись сквозь сжатые от боли губы и закрыл глаза. Сама собой рука Яна потянулась к клапанам на спине Антона. Дело не хитрое, для инженера совсем простое, что такое подтянуть несколько клапанов. С какой скоростью отсоединяется баллон он основной части. Там есть рычаг, надо потянуть его чуть верх и в сторону против часовой стрелки, до момента когда разорвётся пломбировочный тросик. А дальше просто отсоединить.
"Не делай этого", кричала одна часть сознания, другая его часть молчала, руки сами собой двигались исполняя привычные действия. В воздух отлетела печать и упала в стороне, Антон дёрнулся и Ян перевёл на него взгляд. В его глазах был не скрываем ужас, он видел, как упала печать, не стоит думать, что ты один знаешь о технических особенностях скафандра. Антон дёрнулся в сторону насколько ему позволяла покалеченная нога и общее состояние тела. Будь они на земле, то у него ничего бы не получилось, но тут, с меньшей силой тяжести, даже такое движение возымело действие, и его отбросило он Яна на пару метров, где он и остался лежать морщась, плача, крича, и прося его остановиться. Ян этого не слышал, он навалился на него сверху, придавив своим телом, неумело зажал под собой и старался перевернуть. Всё не как не получалось, один пытался вывернуться, другой пытался ограничить его в движении.
В абсолютной тишине два тела в скафандрах кувыркались поднимая вокруг себя клубы красной пыли. Каждому из них был слышен лишь свой голос, проклятия сыпались и с той и, с другой стороны. Сквозь стёкла шлемов, они уставились друг на друга горящими глазами. Ему бы остановиться отойти в сторону, сказать, что всё это недоразумение, но сделав первый шаг, за ним другой остальные даются уже не так сложно, практически не поднимая в душе порывов возмущения и стыда. Всё это отходит на второй план, как-то теряется в других мыслях, которые радостно занимают освободившееся место, широко двигаясь и осматриваясь, строя планы как бы по ловчее вырубить живучего помощника капитана, который так настырно не хочет умирать.
Ян изо всех сил ударил по повреждённой ноге Антона и тот взвыл в своём скафандре, на миг потеряв контроль, расслабившись и дав шанс обезвредить себя. Извернувшись Ян перевернул его на живот и вцепившись в баллон дёрнул его изо всех сил, в туже секунду отскочив в сторону. Клапан автоматически закрылся и на баллоне в руках Яна и на скафандре Антона. Тот дёргался на земле не пытаясь перевернуться, загребая кистями в перчатках красный грунт, потом вытянулся во всю длину тела и замер...
За час до заката Ян добрался до капсулы, лишь чуть поплутав между высоких скал, и когда уже вышел к ней, вокруг простирался бледный мрак. Она лежала во впадине, застряв между камнями, как пуля капсула втиснулась в узкую щель. Вокруг валялись части обшивки саму её сдавило.
Ян с криком пытался добраться до зажатых в металлический капкан целых баллонов с воздухом, что были так близки и так далёки. Он бился об обшивку в припадке безумия, кляня и плача, обвиняя небо, простирая к нему свои руки. Уже теряя сознание, он всё равно пытался протиснуться в узкую щель, уже практически дотянувшись до клапана ближайшего баллона. Передатчик был с другой стороны, хотя подай он сигнал спасательная команда не успела бы добраться вовремя. Так он и умер задохнувшись и последней его мыслью была отнюдь не мысль об раскаяние в содеянном, а злость от того что он умирает, сделав казалось бы всё для того что бы продолжать жить дальше.
Антон Сергеевич был прилежным семьянином и любящим отцом. Раним утром около шести часов он просыпался под звуки тихой музыки своего будильника и направлялся на кухню, стараясь не разбудить детей и жену. Заваривал себе кофе, клал три ложки сахара, тщательно перемешивал, выпивал содержимое и только после этой не хитрой процедуры следовал в ванную. Там он принимал контрастный душ, брился до синевы и свежий полный сил возвращался в спальню, где с вечера было подготовлено свежее бельё, белоснежная рубашка и синий строгий костюм. На часах пробивало ровно половина восьмого когда Антон Сергеевич выходил из подъезда и садился в подъехавшее служебное авто. Он вежливо интересовался у водителя Саши о здоровье, насущных делах, и после краткого ответа откидывался на сиденье оставшуюся часть пути любуясь проходящими за окном красотами.
Прибыв на работу Антон Сергеевич с головой уходил в служебные дела своей большой фирмы. В его кабинете генерального директора, с самого утра и до конца рабочего дня было суетно и людно. Сотрудники то выходили то заходили. Антона Сергеевича на работе боялись и уважали, за его хваткий характер и железную волю руководителя. Он безжалостно распекал нерадивых сотрудников, выставлял на всеобщее обозрение их неудачи, чем мотивировал остальных на ещё более ревностное отношение к своим обязанностям. Ближе к обеду, когда все насущные дела были сделаны, Антон Сергеевич с видом и настроением выполненного долга выходил из здания и пешком без сопровождения направлялся погулять в близлежащий парк. По дороге он несколько раз робко оборачивался и начинал вести себя очень странно. Останавливаясь у витрины магазина он долго вглядывался в отражение чувствуя в этот момент себя самим Джеймсом Бондом не ниже. Успокоены он проходил парк на сквозь, заворачивал в неприглядный переулок и поспешно нырял в замызганный подъезд дома номер восемь по малой Маросейке. Поднимался на пятый этаж стараясь не вляпаться в мусор разбросанный ту и там с отвращением прикрывал нос платком от источающие зловоние мочи и кала замызганные углы лестничного пролёта. На пятом этаже Антон Сергеевич условно стучал в железную дверь с кричащей надписью «пидор» и после открытия поспешно скрывался в её зеве.
Гришкин Леонид получал от Антона Сергеевича пачку купюр и сопровождал его в специальную комнату, где Антон Сергеевич поспешно раздевшись позволял подвешивать себя за причинные места на тонких цепях, предварительно одевшись в тёмную кожу и заткнув рот красным шариком на ремне. Гришкин Леонид со скучным видом принимался хлестать Антона Сергеевича плёткой под музыку «дипи-шмод» от чего тот визжал как свинья и требовал ещё. В такие минуты мысли Антона Сергеевича витали где-то высоко и желание переполняли его не молодое тело. Он плакал от счастья и мыслей о том что жизнь удалась.
Через час с небольшим Антон Сергеевич посвежевшим от прогулки возвращался в свой кабинет и с новыми силами продолжал допекать коллектив своей фирмы. Вечером служебная машина возвращала его домой к любящей семье, жене и двум прекрасным дочерям в уютную квартиру респектабельного дома.
Тюремная субкультура "в массах" как минимум с советского времени, в качестве "дворовой" и не только. При миллионах "зеков", прошедших ГУЛАГ, трудно ожидать иного. Почитайте, например, воспоминания Юрия Никулина, Алексея Козлова.
